Саммит БРИКС, начавшийся в Казани 22 октября, стал важным международным событием, собравшим представителей ведущих развивающихся стран мира.
Это мероприятие стало особенно значимым в контексте геополитической обстановки, так как демонстрирует противостояние Запада и России на фоне продолжающейся войны в Украине и жестких санкций против Москвы.
Саммит объединил лидеров таких стран, как Россия, Индия, Китай и ЮАР. Президента Бразилии Лулу, несмотря на травму головы, подключили к обсуждениям по видеосвязи. Примечательно также участие Генерального секретаря ООН Антониу Гутерриша, чье присутствие вызвало критику со стороны Украины, обвинившей его в пропуске «саммита мира» в Швейцарии.
Визит Си Цзиньпина стал еще одним подтверждением прочных двусторонних связей между Китаем и Россией. Лидер Китая отметил важность этой дружбы в «хаотичном» международном контексте, заявив, что глубокие связи двух стран сохранятся и дальше.
Премьер-министр Индии Нарендра Моди также сделал акцент на необходимости скорейшего восстановления мира в Украине. Строго говоря, саммит в Казани стал не только встречей действующих членов БРИКС, но и важной платформой для стран, недавно присоединившихся к объединению — Саудовская Аравия, Иран, Египет, Эфиопия и ОАЭ вошли в состав блока в 2024 году, что значительно расширило его влияние на мировую экономику.
Одно из главных ожиданий от саммита БРИКС в Казани — переход стран-участниц на расчеты в единой валюте. Цель такого перехода — снизить зависимость стран БРИКС от доллара, евро и западных финансовых инструментов.
В условиях санкционной войны единая валюта может обеспечить беспрепятственное развитие торгово-экономических связей и новые возможности для проведения платежей, а в долгосрочной перспективе — стать основным средством расчета и резервной валютой для не входящих в БРИКС государств. Как возможный вариант инструмента расчетов страны БРИКС рассмотрят единую криптовалюту.
Это может помочь странам избежать валютных рисков и обойти санкции, особенно для таких стран, как Россия и Иран, которые сталкиваются с серьезными финансовыми ограничениями. Однако создание единой платежной системы сталкивается с рядом вызовов.
Экономики стран БРИКС сильно различаются по масштабу и развитию. Китай является крупнейшей экономикой блока, отвечающей за 70% его ВВП, в то время как такие страны, как Южная Африка и недавно присоединившаяся Эфиопия, значительно уступают по экономическим показателям. Различие в политических интересах, особенно между Индией и Китаем, также создает риск фракционных разногласий и усложняет процесс принятия решений. Расширение блока до более чем 10 стран увеличивает эту сложность, поскольку каждое новое государство вносит свои уникальные интересы и приоритеты.
Да, плюсы создания единой платежной системы очевидны.
Система BRICS Pay позволит странам блока сократить зависимость от доллара, повысить устойчивость к санкциям и усилить экономическое взаимодействие. Например, Виктория Панова, глава экспертного совета России по БРИКС, отмечает, что создание такой системы укрепит суверенитет стран-участниц и позволит обходить западные санкции, особенно на фоне растущего давления на страны, которые пытаются ограничить использование доллара. По ее мнению, это важный шаг к развитию финансовой независимости.
Преимущества системы включают снижение зависимости от доллара и SWIFT, что особенно важно для стран, находящихся под санкциями, тех же упомянутых ранее России и Ирана. БРИКС Pay, построенная на базе блокчейна, может ускорить и удешевить транзакции, а также повысить финансовую автономию стран, что обеспечит большую экономическую устойчивость и защиту от геополитических рисков.
Однако есть и минусы — необходимость значительных технологических инвестиций и сложность в обеспечении надежности системы на глобальном уровне. Кроме того, расширение блока БРИКС несет в себе определенные геополитические риски. Усиление конкуренции с западными финансовыми институтами может обострить напряженность на международной арене.
Переход к многополярности, к которому стремится БРИКС, создает угрозы для стабильности мировой финансовой системы, так как увеличение числа экономических центров силы может привести к более частым конфликтам интересов между глобальными блоками. Неоднородность экономик стран БРИКС также может создать сложности в принятии решений. Например, различия между политическими и экономическими интересами Китая и Индии могут вызвать разногласия в процессе внедрения системы.
Ряд экспертов высказывают осторожные прогнозы о возможном сроке перехода на единую валюту.
В частности, доцент факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, ведущий эксперт центра «Экспертный совет по вопросам участия Российской Федерации в объединении БРИКС» Александра Морозкина за проходившим в преддверии этого события круглым столом Экспертного института социальных исследований» заявила: «О единой валюте никакой речи не идет, потому что единая валюта предполагает единую монетарную политику, которой у нас никогда не было и вряд ли вообще когда-то будет. При самом позитивном взгляде на будущее мы можем мечтать о создании некой расчетной единицы, но в реальности мы сейчас говорим исключительно о том, чтобы развивать расчеты в национальных валютах».
Она отметила, что такой валютой сегодня стремится стать китайский юань. Кроме того, успешность этой системы зависит от способности обеспечить совместимость с глобальными финансовыми стандартами и безопасности транзакций, что требует значительных инвестиций и технологической интеграции.
Грегори Т. Чин из Boston University Global Development Policy Center также подчеркивает, что у БРИКС есть значительные препятствия и в области согласованности и координации. Он указывает на необходимость решить вопросы совместимости новой системы с глобальными финансовыми стандартами, чтобы избежать изоляции от мировой экономики. К слову, изоляция от мировой экономики может затруднить доступ, к примеру, к передовым технологиям, инвестициям и капиталу, что негативно скажется на росте и развитии стран-участников. Поэтому успешность платежной системы БРИКС будет зависеть от ее способности интегрироваться в существующую глобальную финансовую систему, обеспечивая при этом автономию своих участников, не отрезая их от международных рынков.
Таким образом, эксперты разделяются во мнениях: с одной стороны, БРИКС Pay рассматривается как важный шаг к многополярности и экономическому суверенитету; с другой — остаются вопросы относительно ее технологической реализации и согласования интересов стран-членов.
Подытоживая данность и сопутствующие условия, можно предположить, что создание единой платежной системы к 2025 году возможно, но реализация проекта сталкивается с серьезными экономическими, технологическими и политическими препятствиями.
Если БРИКС сможет преодолеть внутренние разногласия и разработать систему, отвечающую требованиям глобальной безопасности и совместимости, то проект может стать реальностью. В противном случае, сроки реализации могут быть перенесены, а проект потребует доработки. Кроме того, затруднения в успешной интеграции этой системы с международными рынками ставит под сомнение ее долгосрочную жизнеспособность. Ну и вероятность невозможности реализации проекта тоже не исключается.
