Гибридные войны: почему «мир» не хочет мира

Конфликты между государствами существовали испокон веков, но по мере «цивилизационного развития» они обросли не только новым смертоносным вооружением, но и иными крайне тяжелыми формами столкновения в разных сферах жизни человека, общества и государств: войны стали гибридными. И сегодня очень сложно найти «рецепт» их прекращения или нераспространения, если это вообще возможно. Между тем в гибридные войны втянуты все и всё, и никуда от них, как от зашкаливающей радиации, не скроешься. Пока – во всяком случае.

Если – что называется, «по-хорошему», – современные международные отношения имеют огромный потенциал для развития стран всех пяти континентов, не считая Антарктиду. Но на поверку оказывается, что теория не подтверждается практикой и даже противоречит ей: большие возможности для развития и процветания уходят в минус, множа угрозы национальной безопасности государств. Угрозы эти становятся все более изощренными и комплексными. Парадоксально, но факт: мир, говоря общо, не хочет мира, и крупные державы обвиняют в таком положении дел друг друга, наделяя то или иное государство ярлыком «оси зла», и таких ярлыков становится все больше. Справившись (что сомнительно) с одной «осью зла», к примеру, с Ираком, против которого США сколотили коалицию (якобы из-за наличия у него оружия массового уничтожения, а позже ложность такого утверждения была подтверждена самим Западом), последний ведет кампанию против других стран Глобального юга, и наоборот, Глобальный юг выступает против Глобального севера.

По сути же похоже на то, что на планете Земля методично проталкивается идея превращения в жизнь так называемого проекта «золотого миллиарда» с тотальным доминированием одной силы. Теория «золотого миллиарда», как известно, ориентирована на обустройство благополучной жизни на Земле для одного миллиарда человек, при этом на обслуживание этого миллиарда должен приходиться еще миллиард людей. То есть население планеты делится на людей первого и «человеков» второго сорта – собственно, речь идет о классике расизма, неоколониализма, возрождения притихшей, на некоторое время, англосаксонской стратегии «цивилизационного развития», принуждающей страны пересматривать свои отношения друг с другом (включая соседние государства) и подстраиваться под требования пресловутого «золотого миллиарда».

Чтобы справиться с такой задачей, помимо ведения смертоносных войн, на людей надо воздействовать множеством иных средств – превратить в биологическую массу, «стереть» их традиционные ценности, суверенные позиции государств и т.д., попытки к чему мы наблюдаем уже постоянно на разных континентах и регионах, включая Южный Кавказ. То есть речь идет о разнузданной, остервенелой гибридной войне с тяжелейшим сопротивлением ей со стороны множества стран и народов.

Гибридная война – это целый комплекс механизмов воздействия с изменением не только военных подходов, но и применением рычагов мощного политического давления, включая экономические санкции (крупнейший инициатор – США, введшие их больше в отношении разных стран, чем все остальные государства и международные организации вкупе); пропаганду и кибератаки с целью подрыва внутренней стабильности суверенного субъекта, не прибегая к методам традиционной войны, что часто небезопасно, однако с «правильным» ориентированием внутренней оппозиции, сепаратистских и террористических сил, партизанщины, средств массовой информации: это распространение дезинформации, манипуляция общественным мнением, создание панических настроений, дискредитация власти и ее институтов, вмешательство в избирательный процесс (фальсификация выборов); сферы образования, культуры. И тут исполнителями неправедного дела («спасибо» современным технологиям) часто выступают социальные сети и неправительственный сектор, причем, с высокой степенью эффективности.

Гибридным войнам очень кстати пришлись кибертехнологии, с помощью которых стал возможен доступ к конфиденциальной информации и вмешательство в работу стратегически важной инфраструктуры (в том числе, подводной: кабели, трубопроводы и т.д.). Не скажем, что киберзащитные технологии сильно отстали, однако они не поспевают за развитием методов киберагрессии, охватившей и экономическую сферу, разрушение которой может нанести государству даже больший урон, нежели традиционные методы ведения вооруженных действий между государствами.

Как видим, все вышеперечисленное – из ряда политического давления на ту или иную страну (регион), взятую на мушку как объект разрушения, уничтожения или подчинения. Разумеется, предварительно такая страна должна быть «хорошо подготовлена» к соответствующим действиям в контексте психологического давления на людей (на индивидуальном и коллективном уровнях). То есть, для начала общество раскалывают, ну а затем предпринимаются необходимые, для гегемона, иные действия.

При такой хорошо подготовленной под внешнего атакуемого массе, правоохранительным органам работать крайне сложно: надо сказать, что гибридные войны зачастую охватывают и их среду, а также, что важно, сферу дипломатии и межгосударственных отношений. Мишенями таких войн становятся также международные организации.

Заметим, что важно! – гибридные войны осуществляются, в том числе, через разжигание межнациональных, межэтнических и межконфессиональных конфликтов с полным игнорированием суверенных прав того или иного государства, народа, личности. Таким образом, узко локальные конфликты часто трансформируются в региональные, и примеров тому много – хотя бы тот же Южный Кавказ и Ближний Восток, гибридные войны против и внутри которых ведутся весьма активно, и все усилия по их сдерживанию или завершению вызывают внешнюю агрессию с удвоенной силой.

Более всего гибридные войны угрожают странам, богатым углеводородами, стратегически важными природными ресурсами; имеющими выгодное геополитическое расположение, мощную или потенциально таковую экономику и военно-промышленный комплекс; устойчивый суверенитет. Как правило, такие страны расшатываются под предлогом «опасного для мира авторитаризма», биологической или ядерной угрозы. Причем, гибридные войны ведутся одновременно на разных, далеких друг от друга территориях и даже континентах. Например, в Африке, Латинской Америке, на территории Евразии. Было бы большой ошибкой считать, что гибридные войны распространяются только на отношения Россия – Запад, Китай – США. Они охватывают уже и Европу, и даже союзников по НАТО. Пример – США используют экономические санкции против Турции, отдельных ее лиц и организаций, поддерживают антитурецкие силы. Периодически случаются скандалы и с секретным прослушиванием лидеров государств Евросоюза, и т.д.

До достижения «золотого миллиарда» дело дойдет не так быстро, как это кому-то хочется. Но до разрушения целых регионов не столь далеко (соответствующий процесс начался давно, продолжается и сегодня), если, конечно, Глобальный юг и международные организации, входящие в него, не займут, наконец, единую позицию без шараханья из стороны в сторону и, скажем прямо, предательства и продажности.

Возникает вопрос: как противостоять гибридным угрозам? В первую очередь, вероятно, повышением информационной грамотности населения, уровня образования, навыков аналитического мышления в пользу не управляемости извне; контролем информационных потоков. Не демократично? Но есть ли иной выход? Ну и, разумеется, укреплением кибербезопасности и спецслужб в целом; устойчивости суверенных позиций государства в сотрудничестве со странами-партнерами, а не партнерами якобы: это поможет в определении источника атакуемого, которого зачастую не представляется возможным вычислить.

Все это легко сказать, но крайне трудно осуществить, хотя многие страны бдят, и весьма усиленно. Тем не менее, сейчас выраженные конфликты большей или меньшей степени тяжести и продолжительности имеют место в 32 странах мира из 195. И все – не без гибридной составляющей. Численность населения мира на 2024 год превысила 8 млрд человек, из них в Азии – 4,64 млрд, то есть почти 60% от населения планеты; Африки – более полутора миллиардов, и т.д.

Какой вывод можно сделать из этой цифири? Население Глобального юга как понятия, в некоторой степени, относительного, способно оказать огромное влияние если не на формирование «гибридного мира», но, по крайней мере, некоторого закладывания его основ глобальными геополитическими изменениями, направленными на обеспечение коллективной безопасности. На это уйдет много времени, но вряд ли усилия по сколачиванию «золотого миллиарда» как конечного продукта гибридных войн, опередят объединенные старания «второсортных и третьесортных стран». Если, понятно, не случится ядерный Армагеддон. При столь катастрофическом развитии событий – хуже некуда – вопрос гибридных войн и их прекращения потеряет актуальность.

Ирина Джорбенадзе